Забастовка рабочих на калужском заводе закончилась победой.

 Эти переговоры привели к серьезным результатам. Работодатель обязался еще на стадии планирования «оптимизационных» мероприятий информировать о них профсоюз, проводить консультации, запрашивать его мотивированное мнение. Исполняющий обязанности председателя первички МПРА в Калужской области Дмитрий Трудовой считает все это очень важным хотя бы потому, что конфликтных ситуаций с владельцами и администрацией завода у трудового коллектива впереди может быть еще очень много. Надо быть готовыми ко всему.

– Некоторые рабочие мне говорили: «Мы думали, что вы раз и навсегда решите все наши проблемы. А получается, что это не так», – рассказывает Дмитрий о сложных дискуссиях, возникших в коллективе. – Но дело в том, что при капитализме в отношениях между трудом и капиталом раз и навсегда решенных проблем не бывает. Хорошо, что сейчас работодатель испугался и включил заднюю скорость. Но кто ему помешает, допустим, через год опять попытаться перевести часть подразделений на аутсорсинг? Воспрепятствовать этому может только профсоюз, а также участие рабочих в управлении заводом.

Между прочим, российское законодательство предусматривает для профсоюзных организаций право участия в управлении предприятием. В Германии, где находится штаб-квартира концерна «Фольксваген», местные профсоюзы пользуются аналогичным правом давно и весьма успешно. Но в России буква закона, как часто бывает, превращается в норму жизни только через упорную борьбу.

– Когда немецкие менеджеры приезжают на завод, то сначала ведут себя довольно осторожно, – рассказывает Дмитрий Трудовой. – Но потом понимают: Россия – не Германия, здесь им может быть позволено гораздо больше, чем дома.

Так уж закувыркались с самого начала так называемые рыночные реформы в России, что все ограничивающие и запрещающие законы здесь обязательны прежде всего для простого народа, для трудящихся. А бизнесу сплошь и рядом никакой закон не писан.

Профсоюзный активист считает, что если не сидеть сложа руки, а бороться и настойчиво требовать соблюдения своих прав, то положение можно исправить. Он руководит первичкой МПРА в Калужской области уже шесть лет. Раньше трудился как раз на местном «Фольксвагене». И за эти годы выработал твердую позицию: современный профсоюз должен не только распределять путевки в санатории, но прежде всего отстаивать права рабочих. Последовательно и бескомпромиссно. В этом Дмитрия убедило в том числе изучение мирового опыта профсоюзного и рабочего движения.

– Когда мы только начинали создавать профсоюз и в первый раз организовали общее собрание, то выступил директор и сказал: «Да зачем здесь профсоюз? Все проблемы сами решим!» – вспоминает профсоюзный лидер.

Потом на предприятие приезжали областной министр труда, представители провластной Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР). Пытались убедить рабочих: мол, МПРА – это «плохой» профсоюз, он вам не нужен. И кое-кого убедили: наряду с «плохим» МПРА на «Фольксвагене», где работают чуть меньше пяти тысяч человек, действуют сегодня еще два профсоюза: один – общероссийский отраслевой, другой – чисто корпоративный. В первом около 500 членов, в другом всего семнадцать. Зато в работе «плохого» МПРА на заводе участвует больше тысячи человек.

Хорошо ли, когда на одном предприятии столько профсоюзов? Дмитрий Трудовой считает, что кашу маслом не испортишь. Главное – это соблюдение трудовых прав рабочих. Для этого можно координировать свою деятельность с коллегами-конкурентами, а в решающие моменты выступать сообща.

Несколько лет назад, когда рабочие протестовали против ненормального температурного режима в цехах, коммунисты города их поддерживали, привозили продукты питания. Тогда и произошла «смычка» между местным профсоюзным движением и политической организацией КПРФ. Сегодня члены МПРА активно участвуют в публичных партийных мероприятиях. Их, например, часто можно встретить среди участников калужских пикетов и митингов против повышения пенсионного возраста.

Водитель погрузчика Владимир Лагутин участвовал и в «итальянской забастовке» на «Фольксвагене», и в протестных мероприятиях КПРФ. На заводе он работает с 2010 года. Сначала был оператором отдела материально-технического снабжения, потом, после учебы, стал водителем. Владимир признается, что решиться на забастовку, даже «итальянскую», когда работаешь только в соответствии с требованиями правил техники безопасности, было непросто.

– У меня семья, ребенок, его надо растить, и было боязно остаться без работы, если пойдешь против начальства, – признается Лагутин. – Но и сохранить лицо в трудовом коллективе, проявить солидарность, не сломаться тоже было важно. Очень важно.

Через неделю после начала «итальянской забастовки» водителей отдела логистики к акции начали подключаться другие подразделения завода. И тогда администрация пошла на переговоры.

Активисты МПРА признают, что забастовка – это крайняя мера, на которую надо идти, когда конструктивный диалог с дирекцией не получается. И все-таки без этой крайней меры сегодня никак.

– Когда мы устраивались на завод, менеджеры обещали нам заработную плату две тысячи евро, – вспоминает контролер качества готовых автомобилей Елена Крюкова. – Это, конечно, оказалось красивой сказкой, хотя средняя зарплата на «Фольксвагене» довольно высокая, если сравнивать с соседними предприятиями. Но вот в Китае рабочие все равно получают больше. И в соседней Белоруссии средняя зарплата тоже выше, чем у нас. Так что нам есть за что бороться.

Несколько лет назад МПРА на «Фольксвагене» насчитывал более двух тысяч человек. Затем численность профсоюза резко упала. После победы «итальянской забастовки» она опять растет. Люди понимают: за свои права надо бороться. Тем более что они уже научились побеждать.